This site uses cookies.
Some of these cookies are essential to the operation of the site,
while others help to improve your experience by providing insights into how the site is being used.
For more information, please see the ProZ.com privacy policy.
Fast and accurate, creative and challenging English-Russian translations
Account type
Freelance translator and/or interpreter, Verified site user
Data security
This person has a SecurePRO™ card. Because this person is not a ProZ.com Plus subscriber, to view his or her SecurePRO™ card you must be a ProZ.com Business member or Plus subscriber.
Affiliations
This person is not affiliated with any business or Blue Board record at ProZ.com.
Services
Translation, Interpreting, Editing/proofreading, Website localization, Software localization, Subtitling, Training
Expertise
Specializes in:
Social Science, Sociology, Ethics, etc.
Media / Multimedia
Journalism
Business/Commerce (general)
Internet, e-Commerce
Marketing
Advertising / Public Relations
Psychology
Religion
Poetry & Literature
Also works in:
Art, Arts & Crafts, Painting
History
Photography/Imaging (& Graphic Arts)
Education / Pedagogy
Law (general)
Nutrition
Food & Drink
General / Conversation / Greetings / Letters
Tourism & Travel
Law: Contract(s)
Anthropology
Cinema, Film, TV, Drama
Computers (general)
Cooking / Culinary
Human Resources
Economics
Philosophy
More
Less
Rates
English to Russian - Rates: 0.05 - 0.10 USD per word Russian to English - Rates: 0.05 - 0.10 USD per word / 20 - 30 USD per hour English - Rates: 0.05 - 0.10 USD per word / 20 - 30 USD per hour
English to Russian: Stategic Business Plan General field: Bus/Financial Detailed field: Business/Commerce (general)
Source text - English The second phase of the marketing plan will entail the design and implementation of several proven online promotional tactics including press releases, content updates, directory submittal, article submittal, social media marketing tactics (i.e. blogs, micro-blogs, podcasts, webinars, and videos), an affiliate program, an in-bound link campaign, and a direct e-mail marketing program (with the help of an e-mail marketing service). The primary objective of this second phase is to create an organic (free) marketing strategy that steadily increases website traffic rates and generates qualified leads without incurring large costs.
Translation - Russian Второй этап маркетинговой стратегии подразумевает разработку и внедрение ряда проверенных приемов онлайн-рекламы, а именно: пресс-релизы, обновление наполнения сайта, размещение в каталогах, размещение статей, использование маркетинговых возможностей социальных сетей (блогов, микроблогов, подкастов, вебинаров и видеороликов), партнерскую программу, кампанию по созданию внешних ссылок, а также рассылки по электронной почте (с помощью маркетинговой службы электронных рассылок). Главная цель второго этапа – создание органической (бесплатной) маркетинговой стратегии, которая без больших финансовых затрат будет неуклонно повышать рейтинг посещаемости сайта и генерировать приток перспективных клиентов.
English to Russian: Universal Cleaner General field: Marketing
Source text - English Just about everyone has a way of getting around that involves wheels. Cars, trucks, race cars, motorcycles,
scooters -- they all get dirty. Washing can be fun, but it can get expensive, too. They tell you to get a tire
cleaner, upholstery cleaner, wheel cleaner, engine degreaser, window cleaner, and then another cleaner for the
rest of the car! That’s a whole lot for just a little bitty vehicle. It doesn’t have to be that complicated. (Our Product) gets it done. A little can go a long way. No matter how fast it goes,
(Our Product) can clean it safely, effectively, and economically.
Translation - Russian Почти у всех нас есть средства передвижения на колесах. Автомобили, грузовики, гоночные машины, мотоциклы, скутеры — все они могут запачкаться. Мойка может быть увлекательна, но может и влететь в копеечку. Вас уверяют, что нужны чистящие средства для шин, для обивки салона, для колес, обезжиривающее средство для двигателя, очиститель для окон, и еще один очиститель для остального автомобиля! Это целая куча средств для одной маленькой машинки. Но зачем создавать столько сложностей? (Наш продукт) очистит все! Малое количество дает большой результат. Неважно, как быстро вы ездите - (Наш продукт) очистит вашу машину безопасно, эффективно и экономично.
English to Russian: TV show description General field: Marketing Detailed field: Cinema, Film, TV, Drama
Source text - English Of all his adventures so far, Henry Cole is more sceptical than usual at the beginning of his ride through Russia that this will prove to be a world’s greatest motorcycle ride. Starting in stunning St Petersburg, Henry is hugely impressed with the cultural splendour on offer. So far, so good. However, surprisingly soon after leaving the city Henry finds that the roads quickly run out of tarmac and he has to apply some motocross techniques to stay upright in the now persistent rain. Waking up in Cherepovetez, the third most polluted city in the world, doesn’t really help matters. From here it’s still another 1,500 miles to Moscow and along the route Henry is often confronted with virtually impassable roads. Even after arriving in Moscow Henry still has to tackle the gird locked road system in torrential rain. They say that out of great adversity great deeds come but it’s not entirely certain that Henry will see it that way.
Translation - Russian Из всех своих приключений Генри Коул больше всего сомневается в успехе поездки по России – дотянет ли этот заезд до статуса лучшего в мире путешествия на мотоцикле? Путь начинается в блистательном Санкт-Петербурге, и Генри глубоко впечатлен культурными сокровищами города. Пока что неплохо! Однако после выезда из города Генри обнаруживает, что дорожное покрытие на удивление быстро заканчивается, и ему приходится использовать приемы мотокросса, чтобы остаться на ходу под непрекращающимся дождем. Не слишком улучшит ситуацию и пробуждение в Череповце, третьем по загрязненности городе планеты. Отсюда Генри предстоит проехать еще 2 400 км. до Москвы, и по пути ему встретятся попросту непроходимые дороги. И даже прибыв в Москву, Генри придется под проливным дождем преодолеть забитые до отказа улицы. Говорят, что великие трудности порождают великие деяния. Посмотрим, удастся ли Генри взглянуть на ситуацию с этой точки зрения!
English to Russian: Geert Lovink. Psychopatology of Information Overload General field: Social Sciences Detailed field: Media / Multimedia
Source text - English This is what the debate about overload and selection, in the end, comes down to: the loss of the Self. The autonomous Western individual is delegating skills and knowledge to what Clay Shirky terms the "Algorithmic Authority," and instead of gaining power, this act of outsourcing only further weakens the subject.
What remains is the Art of Self-Curation, much like Michel Foucault's "technology of the self," aimed at creating ever-changing temporary collections inside our netbooks and iPhones – Adilkno's data dandyism as a mass practice. By nature we filter, forget, hear, and see selectively, but that doesn't mean that we must agree that all the filtering should be done on our behalf. The danger of filters is their invisibility. What we need is a growing awareness of the existence and architecture of the filters that surround us. Our cultural bias is something to be aware of, not to run from. "The problem is filter failure, not information overload" is the title of one of Clay
Shirky's lectures that you can watch online. I would rephrase this as the lack of awareness of the filter architecture that produces the feeling of information overload. We need to distrust Google’s intention
to "organize the world's information" and see it instead as a worldwide move toward data manipulation, driven by a curious dynamic of state control and corporate interest. Before we start to condemn the powers to be, we need to ask ourselves some key questions. How do we overcome this paradoxical era of hyped-up individualization that results precisely in the algorithmic outsourcing of the self? How do we determine significance outside of the celebrity paradigm and instead use intelligence to identify what’s at stake?
Translation - Russian И это – вопрос, к которому, в конечном итоге, сводится спор о перегрузке и отборе: потеря «я». Автономный западный индивид делегирует свои навыки и знания тому, что Клей Шерки называет «авторитетом алгоритма», и этот акт аутсорсинга не дает субъекту власть, а еще больше его ослабляет.
В результате мы получаем «искусство курирования себя», подобное «технологии себя» Мишеля Фуко, которое направлено на создание непрерывно меняющихся временных коллекций внутри наших нетбуков и айфонов. Это дендизм данных по Adilkno, ставший массовой практикой. Нам свойственно фильтровать, забывать, слышать и видеть избирательно, но это не означает, что мы должны примириться с тем, что все фильтруется за нас. Опасность фильтров – в их невидимости. Нам нужно все больше осознавать наличие окружающих нас фильтров и их архитектуру. Мы должны понимать свои культурные предрассудки, а не отворачиваться от них. Одна из лекций Клея Шерки, доступная онлайн, называется: «Проблема в поломке фильтра, а не в информационной перегрузке». Я бы описал это по-другому: именно непонимание архитектуры фильтров вызывает чувство информационной перегрузки. Мы должны с недоверием относиться к намерению Google «организовать всю мировую информацию» и рассматривать его как глобальное движение к манипулированию данными, направляемое своеобразной динамикой государственного контроля и корпоративного интереса. Но прежде, чем мы начнем осуждать власть имущих, нам нужно спросить себя: как нам преодолеть эту парадоксальную эру раздутой индивидуализации, которая приводит к алгоритмизированному аутсорсингу «я»? Как определить значимость вне парадигмы знаменитости, используя вместо этого интеллект и способность различать, что поставлено на карту?
English to Russian: Susannah Cahelen. Brain on Fire General field: Art/Literary
Source text - English At first, there’s just darkness and silence.
“Are my eyes open? Hello?”
I can’t tell if I’m moving my mouth or if there’s even anyone to ask. It’s too dark to see. I blink once, twice, three times. There is a dull foreboding in the pit of my stomach. That, I recognize. My thoughts translate only slowly into language, as if emerging from a pot of molasses. Word by word the questions come: Where am I? Why does my scalp itch? Where is everyone? Then the world around me comes gradually into view, beginning as a pinhole, its diameter steadily expanding. Objects emerge from the murk and sharpen into focus. After a moment I recognize them: TV, curtain, bed.
I know immediately that I need to get out of here. I lurch forward, but something snaps against me. My fingers find a thick mesh vest at my waist holding me to the bed like a—what’s the word?—straitjacket. The vest connects to two cold metal side rails. I wrap my hands around the rails and pull up, but again the straps dig into my chest, yielding only a few inches. There’s an unopened window to my right that looks onto a street. Cars, yellow cars. Taxis. I am in New York. Home.
Translation - Russian Вначале − только тьма и тишина.
−Мои глаза открыты? Кто-нибудь?
Я не знаю, движутся ли мои губы, и есть ли кто-нибудь рядом. Вокруг темно и ничего не видно. Я моргаю – один, два, три раза. Где-то в животе возникает мрачное предчувствие. Его я узнаю. Мысли перетекают в слова страшно медленно, словно продираясь сквозь гущу патоки. Слово за словом, приходят вопросы: «Где я? Почему у меня чешется голова? Где все?» Затем в поле зрения постепенно возникает мир – вначале словно сквозь замочную скважину, которая неуклонно расширяется. Из мглы появляются предметы, они обретают фокус. Через мгновение я начинаю их узнавать: телевизор, кровать, занавеска...
Я немедленно понимаю: мне нужно отсюда выбраться. Делаю рывок вперед, но что-то отбрасывает меня обратно. Пальцы нащупывают на талии толстый ячеистый жилет, он привязывает меня к кровати, словно – как это называется? – словно смирительная рубашка! Жилет пристегнут к двум холодным металлическим поручням по бокам. Я хватаюсь за поручни и подтягиваюсь, но ремни снова впиваются мне в грудь, не пуская дальше пары дюймов. Справа – закрытое окно, в него видна улица. Машины, желтые машины. Такси. Я в Нью-Йорке. Я дома.
English to Russian: P.G.Wodehouse. Happy Christmas and Merry New Year General field: Art/Literary Detailed field: Poetry & Literature
Source text - English It was when I took down my Encyclopedia Britannica in order to obtain material for a few thoughtful pages on New Year's Day and its customs that I noticed, not for the first time, a very annoying habit of that great work of reference. I allude to its habit of leaving off just at the point where it has got the reader all agog and excited.
Take, for example, its description of New Year's Day in medieval England. In those times, it says, it was the practice for the King to "extort gifts from his subjects", adding that in the year 1533 Henry the Eighth collected many thousands of pounds in this manner-being laid a stymie in only one instance, when Bishop Latimer, a man with a good business head, handed him in lieu of cash a copy of the Old Testament with the leaf turned down at Hebrews xm. 4.
So far, so good. Most interesting. But then, having mentioned that on another occasion the bluff monarch got into the ribs of Cardinal Wolsey to the tune of one hundred and seventeen pounds, seventeen shillings and sixpence, it signs off without a word of explanation, leaving the reader completely mystified. Why one-one-seventeen, seventeen and six? Why the seventeen bob? Why the sixpence?
I have heard two theories advanced. The first, that the King met the Cardinal in a dark alley on his way back from the bank and stood him on his head and lifted the contents of his pockets, does not satisfy me. If Cardinal Wolsey drew a cheque to Self, it would have been for some less eccentric figure, and, knowing that it was New Year's Day and Henry was about, he would certainly not have gone to the bank without an armed escort. It is far more likely that the money changed hands at the conclusion of a merry party in the small hours of the morning. The waiter came round with the bill, and King Henry, after the usual unconvincing fumbling, told him to take it on to the clerical gentleman in the paper cap.
This would explain everything. The bill came to exactly a hundred and seventeen pounds, fifteen shillings. Two bob for the waiter and sixpence for the hat-check girl, and there you are. One can always reason these things out if one tries, but my point is that the Encyclopedia Brilannica ought not to throw the burden of the brainwork on its readers. Making these silly mysteries is mere verbal horseplay, unworthy of its great reputation.
Translation - Russian Сняв с полки том Британской энциклопедии с целью отыскать материал для вдумчивого описания новогоднего дня и обычаев с ним связанных, я уже не в первый раз обратил внимание на одно раздражающее свойство этого авторитетнейшего справочного издания. Я имею в виду манеру обрывать повествование как раз на том месте, когда читатель, волнуясь, в предвкушении потирает руки.
Взять, например, описание празднования Нового года в средневековой Англии. В те времена, говорит нам энциклопедия, король имел обыкновение «вымогать подарки у своих подданных». Далее, издание сообщает, что в год тысяча пятьсот тридцать третий Генрих VIII собрал подобным образом много тысяч фунтов. Лишь однажды его загнал в угол наделенный практической сметкой епископ Латимер, который взамен наличных вручил королю Библию, заложенную на том месте Послания к Евреям, где речь идет о святости брака.
Пока что неплохо. Очень даже любопытно. Но вот, упомянув, что в другой раз нашему плутоватому монарху удалось выудить у кардинала Вулси сто семнадцать фунтов, семнадцать шиллингов и шесть пенсов, повествование обрывается без всякого пояснения, оставляя читателя в глубокой задумчивости. Почему сто семнадцать, семнадцать и шесть? Почему семнадцать шиллингов? Почему шесть пенсов?
Я слышал на этот счет две теории. Первая гласит, что король подкараулил кардинала в темном переулке, когда тот возвращался из банка, поставил его на голову и вывернул карманы. Эта версия никуда не годится. Случись Вулси выписать на самого себя чек, он выбрал бы сумму покруглее – к тому же, зная, что на носу Новый год, а в окрестностях бродит Генрих, он бы ни за что не отправился в банк без вооруженной охраны. Гораздо вероятней, что с деньгами ему пришлось расстаться в предрассветные часы после веселой вечеринки. Официант принес итог, и король Генрих, как обычно покопавшись для вида в карманах и никого не убедив, велел записать все на счет вон того преподобия в бумажной шляпе.
Эта версия ставит все на место. Счет составил ровно сто семнадцать фунтов и пятнадцать шиллингов. Два шиллинга официанту и шесть пенсов торговке бумажными шляпами – вот все и сходится. Подобные сюжеты всегда можно разъяснить, если хорошенько подумать – однако, по моему убеждению, не подобает Британской энциклопедии так перегружать читательские головы. Задавать глупые загадки – просто словесное баловство, недостойное ее великой репутации.
English to Russian: Mehmet Yashin. Aunt-Ology General field: Art/Literary Detailed field: Poetry & Literature
Source text - English But all of a sudden the dragon grows wings
and can fly.
Two cats watch at the gate –’gate’ hence ‘gatte’–
We’re guests in our life, and once upon a time
the two faces of the dragon watched the sky
from the Lusignan minaret.
Under the tomb of Ahirvan Dede, a fairy
pirouettes, faster and faster
and she might well take off...
The snaky two-forked, double-talking tongue of fire
people think it is dead, but it is guarding the buried treasure
–everything has wings–
everything could fly without warning,
and the soul rises to the seventh heaven
as the celestial question descends : What was she like?
–good, good, very good–
But the little old woman could turn into serpent at will,
a bird, a firefly, a tiny lizard.
Well, are you always an angel? –noo, noo, nooo–
In truth she was the queen of her country,
but so stubborn she always said ‘No!’
Wartime again, the king’s palace her prison,
but suddenly she can fly.
Translation - Russian Но внезапно дракон отращивает крылья
и может летать.
Две кошки наблюдают у ворот − привратные кошки –
мы гости своей жизни, и когда-то
двуликий дракон глядел в небо
с минаретов Лузиньяна.
Под гробницей Эривана Деде мерцающие
пируэты, быстрей и быстрей,
и вот она уже может подняться ввысь...
Змеиный, раздвоенный, двоящийся огненный язык
люди думают, он мертв, но он хранит тайное сокровище –
все имеет крылья −
− все может взлететь без предупреждения,
и душа поднимается на седьмое небо,
а сверху вопрос нисходит: «Какая она была?» -
хорошая, хорошая, очень хорошая –
Но маленькая старая женщина по своей воле могла обратиться в змею,
в птицу, светляка, крошечную ящерицу.
Что, разве ты всегда ангел? Неет, неет, неееет –
На самом деле она была королевой своей страны,
столь упрямой, что всегда изрекала «нет!»
Опять война, королевский дворец стал ее тюрьмой,
но вдруг она может летать.
Russian to English: Nostalgia in Contemporary Russian Culture General field: Social Sciences Detailed field: Cinema, Film, TV, Drama
Source text - Russian Вычленим параметры «феномена Бортко», прибегнув к рецензиям как обычных зрителей, так и профессионалов. Последние экранизации В. Бортко имели рекордные рейтинги, но в то же время и крайне разноречивые отзывы. Лозунг «верности классике» воплотился в семантической нейтральности, принципе «золотой середины», иллюзии объективности. Двусмысленность и неопределенность авторской позиции была прочувствована и зрительской аудиторией, раздававшей «Мастеру и Маргарите» прямо противоположные идеологические оценки и противоречивые интерпретации – от просоветской до антисоветской.
Особенно в этом отношении показательна рецензия Дм. Черного, который записал режиссера в «контрики, у которого кончилось вдохновение»; «постаревшие, вялые, тестообразные герои вызывают неприятное недоумение...»; «Собачье сердце» – вдохновенно снятая и сыгранная контра. Теперь – закат и пустота. Действительность вернула те времена и нравы, о которых, «зелено-абажурных», тосковал в романе Булгаков»; «Булгаков предвосхитил мечту советского интеллигента; мечта Мастера – не участвовать в этом коллективном социалистическом способе производства, а выиграть много денег и сделаться любовником жены советского чиновника, написав при этом богоискательский роман, который жене партийного рогоносца нравится больше светлого коммунистического будущего: пахнет нашим родным времячком – стабилизацией, ядрить ее!»
Рецензент упрекает Бортко, что тот недостаточно обнаружил параллели между внутренней пустынностью эпохи 1930-х годов и пустотой начала 2000-х. Вывод Черного:
«Взяв лучшее антисоветское произведение советской эпохи, нынешние «контрики» не сумели ничего на нем надстроить. Старые, немощные, они доигрывают любимые мотивы, не умея уже заставить прочих в них влюбиться».
Translation - English Let us now isolate the parameters of “Bortko phenomenon” by using reviews produced both by ordinary members of the audience, as well as by professional critics. The latest Bortko adaptations received record ratings, but they also evoked some extremely disappointed responses. “Fidelity to the classics” motto resulted in the semantic neutrality, the “golden mean” principle, the illusion of objectivity. This ambiguity and vagueness of the director’s position was felt by the audience, which gave Master and Margarita totally opposing ideological assessments and contradictory interpretations: from pro-Soviet to anti-Soviet.
Particularly telling in this respect is a review written by Dmitrii Chernyi, who diagnosed the director as a "petty contra [kontrik] who exhausted his inspiration"; "aged, sluggish, doughlike characters arouse unpleasant bewilderment..."; "Heart of a Dog" was an inspiredly produced and acted “contra”. Now there is nothing but decline and emptiness". "Reality itself brought back those “green-lampshade” times and manners which Bulgakov yearned for in his novel". "Bulgakov foreshadowed the dream of a Soviet intellectual [intelligent]; Master’s dream is to avoid participation in this collective socialist mode of production, winning instead a lot of money and becoming a lover of a Soviet bureaucrat’s wife—meanwhile producing a God-seeking [bogoiskatel’skij] novel, which the wife of the party cuckold likes better than the bright communist future: this smacks of our own merry times—stabilization, drat it!"
The reviewer berates Bortko for not highlighting enough the parallels between the inner hollowness of the 1930s era and the emptiness dominating the beginning of 2000s. Chernyi concludes:
"Taking the best anti-Soviet text of the Soviet era, our modern petty contra [kontriki] could not build anything upon it. Old and impotent, they are playing out their favorite tunes, not knowing any more how to make the others fall in love with them".
More
Less
Translation education
Other - Ural State University
Experience
Years of experience: 27. Registered at ProZ.com: Nov 2010.
More than 17 years of experience as a translator, interpreter and writer (freelance journalist and academic writer) both in Russian and in English. As a freelance translator, I have plenty of experience working with business, marketing and commercial topics, as well as any general topic translations. My professional background in humanities also means that I have a wide experience in reading, writing and translating academic and creative texts.
Education
Ural State University, Department of Philosophy (MA)
Peoples' Friendship University of Russia (PhD in philosophy)
Ural State University, Chair of Foreign Languages (Translator Certificate)
Translation Experience
Media related topics: media, technology and society, Internet, online communities, e-commerce, general technology-related topics.
Business and law: standard contracts, advertising and marketing, business talks, presentations, general business and commerce topics, web-site localizations.
Humanities and social sciences: media studies, Internet studies, psychology, history, philosophy, visual arts, photography.
Creative and literary texts, poetry.
Published Translations
English to Russian:
Erkki Huhtamo. Media Archeology: An Idiosyncratic View (in Media: mezhdu magiiey i tekhnologiiey. Moscow, Kabinetnyi Uchenyi, 2013, with Ksenia Fedorova)
Geert Lovink. Psychopathology of Information Overload (in Media: mezhdu magiiey i tekhnologiiey. Moscow, Kabinetnyi Uchenyi, 2013).
Mehmet Yashin. Aunt-Ology (poetry) (in In Transition 2008: Exhibition Catalogue. Ekaterinburg, 2008)
Russian to English:
Tamara Galeeva, Daria Kostina. Russian Emigre Artists Boris Grigoriev and Grigory Musatov and 1920s-1930s Prague: Between "Russian Exoticism" and Western Modernism. Centropa 13.3: September 2013.
Other Skills
Professional touch typing skills - 69 words per minute.
Excellent knowledge and command of Russian language.
Experienced writer with an ability to switch between variety of styles - from colloquial to academic.
Experience in adapting stylistically challenging, tricky or creative texts.
Experience in text editing.
This user has earned KudoZ points by helping other translators with PRO-level terms. Click point total(s) to see term translations provided.
Expertise 